Туман над Лужками
21 Сентябрь 2006 Роман Невмержицкий Было одиннадцать утреннего четверга по Москве, когда в кабинете с приглушенным светом зазвонил телефон. Юрий Михайлович Лужков неторопливо потянулся на кушетке. Она придавала ему уверенность пользующегося услугами психоаналитика — машина в кредит, дом записан на супругу, работа стабильная, врача своего тоже имеем, не хуже других. Поглядывая то в окно, то на неумолкающий аппарат, Юрий Михайлович продекламировал стишок, заученный накануне из учебника ОПК: «Я встаю с постели рано, чтоб, Творца благодаря, посмотреть, как из тумана зарождается заря», — он силился разглядеть зарю за окном. За окном был туман. «Эн эпл э дей кипс зи докте эвей» бормотал Юрий Михайлович, причмокивая антоновкой с тещиной дачи по пути к телефону. Только он поднес трубку к уху, как оттуда послышался сдавленный стон. «Телефонная барышня?» — несмело переспросил господин мэр. На другом конце провода, казалось, опешили. «Соедините меня с секретарем», — уже строже проговорил он и положил трубку. Почему его не разбудили к заре? И как так случилось, что уже почти полдень, а туман до сих пор гуляет по городу, не разогнанный бесстрашной пилотажной группой «Стрижи»? Лужков желал видеть секретаря. Так вышло, что пятью минутами ранее утром того же четверга губернатор города Санкт-Петербурга Валентина Ивановна Матвиенко молниеносно приняла вертикальное положение прямиком с широкой кровати в просторной зале на острые каблучки. Ей не нужно было умываться и наносить макияж, она не правила ногти, не пила утренний кофе и не отхаркивалась мучительно в туалете, вставая с утра в таком же гробовом пронзительном спокойствии, в каком вечером опускалась на покрывало заправленной кровати. Ее никогда ничего не смущало, но сейчас она была обеспокоена провалами в памяти. Валентина Ивановна не могла вспомнить, как ложилась спать. «Что же будет в семьдесят?» — позволила она себе подумать мирское. Она топнула левым каблуком, и появился секретарь. Она топнула правым, и нога застряла в ламинате. «Вы словно Мэри Поппинс в переводе Заходера с иллюстрациями Калиновского!» — секретарь знал, как угодить госпоже губернатору. Та стояла, крепко задумавшись. - Какой на сегодня распорядок дня? — в руке Валентины Ивановны материализовалась строгая изящная сумочка. - Принять участие в праздничных мероприятиях, связанных с торжеством наступившего юбилея Юрия Михайловича Лужкова, ему семьдесят стукнуло. - Без тебя знаю. Потом что? - Потом роддом, детсад, школа и армия. - До пяти минут двенадцатого свободен. Госпожа губернатор подошла к аппарату, стоящему на подоконнике, выглянула в окно и ахнула. «Ах!» — только и смогла выдавить Валентина Ивановна. Секретарь вошел в кабинет Лужкова на цыпочках. Весь он олицетворял смирение. Войдя, он первым делом преподнес подарок — брючный ремень: - Нижайше прошу, — секретарь протянул руку с подарком. - Ну-с, лиходей, и где же мы шлялись всю ночь? — господина мэра интересовало, кто виноват в том, что он чуть не проспал собственный день рождения. Ответ его несколько обескуражил: - Сперва, ЮрьХалыч, мы хряпнули в «Метелице» — за канун, такскзть, потом во дворике у мэрии, потом вы сказали, что сбегаете за догонкой, так я вас только утром и нашел. - Брешешь, холопское отродье! — вскричал господин мэр и занес ремень. Потом, помедлив секунду, вдел его в брюки и затянул на последнюю петельку. — Что за черт клубится, посмотри. — Лужков указал за окно. — Вроде леса отгорели все. - Это, должно быть, замы ваши с нижнего этажа в окошко курят. - Плохо. Курить вредно. Пиши, что я, мол, распорядился — курить вредно, ну и все далее, ты знаешь. — Лужков сорвал с вешалки кепку и нахлобучил себе на голову. — Машину мне подать через пять минут ко входу. Поедем на строительство Делового центра, они мне там обещали небоскреб подарить. В семьдесят этажей. С аэродромом на крыше. — Секретарь растворился в воздухе, а господин мэр, резко распахнув дверь, решительным шагом направился совершать утренний туалет. Губернатор города на Неве Санкт-Петербурга Валентина Ивановна Матвиенко пребывала в эйфории. Казалось, она сошла с ума. Она давно подозревала, что ее столичный коллега — шляпа, даже кепка, но чтоб потерять целый город, да еще Капитолий — этого даже от него даже она не ожидала. «Нашедший скачет!» — вертелось на языке у Валентины Ивановны, и она, не слушая ответа, раз за разом переспрашивала у секретаря: - Так что, говоришь, не заметил? - Никак нет, госпожа. Поехал на строительство Делового центра. - Где ж он там найдет Деловой центр? — и хихикнула так, что чуть не проглотила язык. — Петербург — центр безделья, а вся жизнь — в Москве. Что бы я видела в петербуржском роддоме? Холерные замкадыши появляются на свет, только чтоб Москвич видел — он избранный. Какова судьба петербуржца — вешать застиранное белье за веками немытые стекла над правительственной дорогой, как будто это позволяет им чувствовать себя причастными к делам государственным! Даже большевики, уж на что дурни, — перенесли столицу, догадались. Президент только нынешний… — Матвиенко захлопнула рот, поняв, что начинает болтать лишнее. Вообще, этот ее неожиданный переезд, спланированный, совершенно явно, ГРУ — чтобы запутать иностранную разведку, действовал на нее как-то одухотворяюще — в ней поселилась искорка, заставляющая ее румяниться на глазах. — Вот приедем сейчас в роддом, а там все детки — котлетки. — Валентина Ивановна ужаснулась собственному сравнению, а секретарь посмотрел на нее удивленно. — В машину, живее. Набери Лужкова. Мэр Москвы Юрий Михайлович Лужков сидел на поребрике и горько плакал. За одну ночь злые капиталисты невидимой рукой рынка снесли весь Деловой центр вместе с обещанной башенкой и повернули Москву-реку вспять. Внезапно запиликавший мобильник полетел в воду. Громкий оклик прервал рыдания: - Попрошу документы! — козырнул сержант патрульно-постовой службы. - Я это… — опешил Лужков. — Я мэр. — Пролепетал, протягивая паспорт и глядя в глаза, мэр. - Цель визита? — Подозрительно осведомился милиционер, рассматривая московскую прописку. - Себя показать… то есть башенку вот мне обещали… то есть я мэр, а вы мне никто! — сорвался Юрий Михайлович. — Я где хочу, там и мэр! - Тут написано, вы мэр, — произнес по слогам милиционер. — Однако вы мэр где? В Москве. А тут у нас что? Петербург. Северная, так сказать, столица, — произнес милиционер и харкнул кровью на набережную. — Езжайте обратно, там и мэр, прости господи. Тьма сгустилась над Лужковым. «И это не дым из окошка, а осенний туман! Туманище! И смрад отечества нам сладок и приятен!» — замечтался Юрий Михайлович, вспоминая сводки из Красногорска: «Вся страна напряженно следила у телеэкранов — как же мэр Москвы Юрий Михайлович все наладит? То есть тьфу, наоборот, спала спокойно. Вот где меня любили! Но… а, черт с ним! В Москву!» — Лужков заскочил на шоферское место «Волги», пригнулся к рулевому колесу и развернул кепку задом наперед. Петербург делал его движения серьезными, хмурыми, как бесконечная работа винтика в механизме, как работа в таксопарке. «Жил бы я в Петербурге — всю жизнь бы такси водил», — без определенного отношения к такой перспективе подумалось Лужкову. Вход в родильное отделение украшала доска с надписью «Каждому свое», прибитая одним гвоздем. Госпожа губернатор уже заскочила в Zara на Тверской и теперь через ступеньку неслась по лестнице вверх в легких молодежных туфельках без каблука, придерживая на бегу большим и средним пальцами миди колокольчиком. Ей надо было торопиться — стилиста впопыхах назначили на полдень. Залетев в родильную палату, Валентина Ивановна выхватила у кормящей матери крошечную девочку: «Ну что, пупсик, никак килограмм десять будет? В армию пойдешь, сладенький?» — Ребенок шумно отрыгнул. Матвиенко оскалилась через силу и сюсюкнула секретарю: «За мной!» - Куда теперь, Валентина Ивановна? В школу? Или в армию? - Черт ли в ней, в армии — мы только что посмотрели на будущих солдат. Не думаю, что за восемнадцать лет они сильно изменятся. Рыгать, по крайней мере, тише не станут, — прошипела госпожа губернатор. В ней заговорила толстеющая боярыня. Телефон зазвонил одновременно в черной «Волге» с московскими номерами и в новой элегантной коричневой дамской сумочке. Юрий Михайлович выскочил из двора-колодца, куда отлучился на минутку. Этот разговор должен был состояться. - Он вас допрашивал? Спрашивал про Москву? Про москвичей? — У Матвиенко зарождались подозрения. Картины шпионского заговора рисовались в ее голове. К ней вернулось хладнокровие и строгий вид. - Да! — Взвыл несчастным голосом мэр — строгий вид он потерял. - Что вы ему сказали?! — побледнела госпожа губернатор. - Все! Правду!.. Что ни черта не знаю! - Черт знает что делается! — вскричала Матвиенко и проголосовала проезжающему мимо черному лимузину. — В Смольный! — крикнула она и обернулась выжидающе к секретарю. Секретарь топнул правой ножкой: - Ах, идите вы к дьяволу со своей Северной столицей с ее осенними туманами! Я променяю их на летний московский смог и светскую жизнь! Я... я! — секретарь явно не знал, что еще напоследок брякнуть. — Я — Человек-Гламур! — И затих, пораженный собственной храбростью. - Была бы я мэром, сгноила бы тебя на Чистяках! — Донеслось из закрывающегося окна. Машина стрелой уносилась на север. - Давай же, черт подери, не мешкай! — мэр Москвы Юрий Михайлович Лужков, стоя посреди Садовой, тщетно пытался уговорить секретаря залезть в машину. Тот стоял с гитарой, подвешенной за спиной на брючном ремне, и походил одновременно на Мистера «Эй!», Макаревича и Анджелу Дэвис. Ветер развевал кудри, которых у него никогда не было, и спадающие штаны мэра. - Эй! — Крикнул секретарь. — Я больше не буду терпеть этот домострой, эту самовлюбленность, город, где общежития и то — порозньжития! — секретарь пытался шутить, чтобы менее был заметен его столичный пафос. — Эй, знаешь, что, Лужков? - Что? — не удержался доверчивый Лужков. - Я остаюсь! — крикнул секретарь то, что уже и так было всем ясно, извлек из инструмента мажорный аккорд и рассмеялся. Казалось, это слышали все жители двух городов. Даже починенный дерьмопровод не заставил бы их забыть эти слова. Даже башенка с аэродромом. Даже в семьдесят этажей. - Я еще куплю тебе билет на матч «Зенита», проклятый эмо! — зло проскрипел мэр города Москвы Юрий Михайлович, сел за баранку своего драндулета и помчался на юг. На заправке ему встретился Конституционный суд. День рождения был испорчен.
Последние сообщения
• Всё, как вна Украине Дисней Сидней более 14 часов назад• Свои личные интересы кое-кто ставит выше интересов страны Дисней Сидней более 14 часов назад
• Как в Ломоносовском районе Петербурга администрация попалась на краже кабеля у минобороны. izoretz более 5 дней назад
• Швейцария заявила, что в 15-16 июня пройдет саммит мира Polnie21321 более 6 дней назад
• Посла Польши Кшиштофа Краевского встретили возмущенные смоляне с плакатами Polnie21321 более 6 дней назад
• Жители подконтрольных Киеву территорий передают РФ места дислокации ВСУ Polnie21321 более 6 дней назад
• Мэр Парижа: «Я хочу сказать российским и белорусским спортсменам, что им не рады в Париже» Polnie21321 более 6 дней назад
• Кирк Милхоан: «Наименьший риск заболевания COVID существует у тех, кто не привился» Polnie21321 более 6 дней назад
• Следы немецких фирм Knauf и WKB Systems замечены в Мариуполе Polnie21321 более 6 дней назад
• КМW ВНОВЬ НА СЛУЖБЕ НАЦИСТОВ Polnie21321 более 6 дней назад
• Маленькая трагедия в Большой Ижоре izoretz более недели назад
• Переизбранию Байдена взялся помогать Обама ОченьМного более недели назад
• 4 апреля 1949 года было завершено формирование НАТО ОченьМного более недели назад
• Иностранный агент попался на распространении детской порнографии Космос более 2-х недель назад
• педо новости Артем новый более 3-х недель назад
• Бывший сотрудник СБУ Евгений Паук засветился в охране вора в законе Тариэла Ониани MMA более 3-х недель назад
• Выборы Президента России ПавелМ. более месяца назад
• Для директора ФБК плохие новости ФБКофф более месяца назад
• Re: Опыты на младенцах. Зачем Пентагону нужна кровь из Мариуполя? жопа более месяца назад
• Литва продолжает гонения на русскоязычных ОченьМногоВсего более месяца назад