Компромат.Ru ^® Форум

Читают с 1999 года

Весь сор в одной избе

Библиотека компромата

[🏠 Домой | ❋ Форум | 📧 Почта]

[ Правила | RSS | Telegram]

Сумма технологии

Автор: Александр Иванов, опубликовано: 20.01.2004 в 18:06

www.russ.ru/politics/20040120-dj.html

Игорь Джадан

В конце прошлой недели Касьянов выступил с заявлением, касающимся экономических итогов последних лет. Премьер, упорно отказывающийся доселе выглядеть в своих оценках чересчур оптимистично, на этот раз «сдался» и дал волю положительным эмоциям. Так, по его словам, Россия в период 2000-2003гг. обогнала развитые страны по различным показателям в 2 раза.

Доминирующее мнение состоит, как известно, в том, что этого удалось достичь благодаря высоким ценам на нефть, хотя в других нефтедобывающих странах высокие цены на нефть приводят к стагнации. По другим раннее сделанным оценкам, страна вышла на траекторию устойчивого роста благодаря тому, что успел сформироваться новый экономически активный слой, способный двигать новую экономику и «старую экономику» в новых условиях. Некоторые считают, что причина в том, что произошел переход от идеологического к рациональному типу мышления — это заметили в Совете по национальной стратегии. Возможно, однако, и другое: при прогнозе скорости роста не учитывалось движение так называемого «информационного капитала» — тех навыков и умений, которые приходят в Россию через Интернет и другие общедоступные каналы информации. За использование такого «капитала» не надо платить проценты и его отдавать, его просто надо уметь использовать, а в России «поколение i», способное черпать для себя полезное из новой информационной среды, как раз и сформировалось в последние годы. Новая информационная среда и оказалась той «скрытой массой», которая ускользнула от расчетов экономистов, но определила результаты роста.

Впрочем, если уж говорить о темпах роста, куда интереснее сравнивать себя не со стагнирующей Японией или Европой, а с США, темпы роста ВНП которых в 2003 году показали твердые 8,2% при российских от 6,6 до 7%. Между тем, несмотря на как будто более высокие темпы роста экономики США, из официальных же данных следует, что разрыв в рыночной стоимости двух экономик не возрос, а сократился. Так, согласно Bureau of Economic Analysis (U.S. Department of Commerce), рост рыночной стоимости американской экономики в текущей валюте (Current-dollar GDP) в 2003 году по данным сравнения 3-х кварталов увеличился в долларовом выражении примерно на 10%. Но примерно на эту же цифру, даже несколько больше, если верить Минэкономразвития, в 2003 году снизилась рыночная оценка доллара по отношению к рублю. Если учесть теперь, что российская экономика реально выросла минимум на 6,6% — по данным того же Минэкономразвития, то это означает с точки зрения «покупательной способности экономики», что Америка в экономическом состязании с Россией фактически «бежала» вперед только для того, чтобы отстать. На последнее обстоятельство, похоже, мало, кто обратил внимание, но даже за его вычетом уровень оптимизма нации вырос настолько, что вслух заговорили о национальной программе полетов на Марс с обгоном американцев на 10 лет. Что ж, с таким залежами нерастраченного оптимизма самое подходящее время поговорить о планах на будущее.

Буш, по правде говоря, оказался тут как тут, и очень кстати выступил на прошлой неделе со своей программой полетов: снова на Луну и, наконец, на Марс. Отечественные умы отреагировали традиционно по-нашему: а мы можем быстрее и дешевле! Проблема кроется, однако, в самом слове «отреагировали». Слишком большая склонность к отражению и подражанию грозит опасностью впасть в чужое безумие. Это при том, что в родной стране и своего-то хватает с лихвой. В действительности же не подобные очередному «плану Буша» пиар-проекты, а технологии безопасности направляют поступь человеческой цивилизации.

Без всякой натяжки можно сказать, что история цивилизаций — это история развития технологии безопасности, а прогресс — это, прежде всего, успех в состязании и, как следствие — прогресс орудий разрушения. Те цивилизации, которые не сумели стать благоприятным субстратом для таких технологий, угасли или были уничтожены более технологически развитыми конкурентами. В результате — скорее такие технологии используют цивилизацию в качестве субстрата для своего прогресса, чем наоборот. Приняв это предположение, следует согласиться и с тем, что экономика, общественная мораль, эффективность социальных институтов играют в этом соревновании лишь опосредованную роль. В конечном итоге их следует оценивать лишь по тому, насколько они способны «удобрить почву» для совершенствования технологий безопасности.

Между тем, влияние «цивилизационного контекста» на прогресс технологии огромно. Достаточно вспомнить историю развития ядерной технологии: физики признают, что даже если бы супруги Розенберг не передали русским некоторые американские атомные секреты, в СССР все равно была бы создана атомная бомба. В данном случае отечественный «цивилизационный контекст» благоприятствовал развитию данного вида технологии, даже если часть сведений и пришлось заимствовать. Во многих других странах, несмотря на многолетнюю накачку нефтедолларов в ядерные программы, данная технология развивается весьма скромными темпами. Даже «воровство ядерных секретов» мало помогает, поскольку этими секретами просто некому воспользоваться.

Таким образом, экономика — всего лишь служанка технологии безопасности. Ни «свободная экономика», ни экономика, «построенная на принципах справедливости», не способна ответить на вопрос — быть или не быть цивилизации в решительную годину. Последнее обстоятельство следует принять во внимание до того, как услужливая медиа-машина выплеснет нам — жаждущим — очередную порцию экономического оптимизма. И если бы выяснилось, что для развития технологий безопасности благоприятнее «аморальная экономика» — следовало бы без колебаний выбрать именно ее. Что касается так называемых «принципов справедливости», то «в суровый час» их оказывается попросту некому предъявить — они имеют какую-либо ценность только в рамках создавших их цивилизаций, а значит — не могут быть арбитрами в споре между ними.

В случае нашей цивилизации есть еще одно обстоятельство, которое требует дополнительного акцента на проблеме безопасности. Отечественная ментальность, как можно заметить, отличается сравнительно пониженным инстинктом самозащиты. Это проявляется на самых разных уровнях языкового и культурного сознания.

Так, в ряду принятых ценностей «справедливая месть» — наиболее яркий штрих коллективного чувства самосохранения — находится внизу «нашей» шкалы ценностей. Если у американцев подсознательный стереотип необходимости «справедливой мести» закреплен на уровне масс-культуры, а в мусульманской цивилизации — на уровне развитой монотеистической религии, у русских — в языке и культе одно лишь нерасчлененное «не убий!». На самом же деле в оригинале библейское «ло тирцах!» означает определенно «do not murder!», а вовсе не «do not kill!». То есть — запрет на неправильные, преступные — иллегальные убийства, а ни в коем случае не на убийство вообще. Данная библейская заповедь в оригинале означает скорее легитимацию части убийств, нежели запрет на всякое убийство человека человеком. Отсутствие в родном языке необходимого разделения семантического пространства для выражения такой легитимации «праведного убийства» и означает на практике наблюдающуюся в нашей ментальности депрессию инстинктивного механизма коллективной защиты от внешних посягательств.

В современной российской масс-культуре отсутствие механизма «справедливой мести» наиболее ярко демонстрируется сюжетом фильма «Брат-2», в котором герой занимается всем, чем угодно, только не «справедливым воздаянием». Данила добирается «в логове врага» до корня зла, до главного преступника, но... почему-то не убивает его. Почему-то отпустить главного злодея — означает у нас как бы утвердить «наше» моральное превосходство. Режиссер не дает герою удобного повода и легитимной возможности «стереть зло с лица земли» — подход невозможный, если мыслить немного другими — голливудскими или исламскими — понятиями. Напомним, что речь при этом идет о фильме, о котором общепринято думать, что автор балансирует чуть ли не на грани «дозволенного».

Описанная недостаточность подсознательных механизмов самозащиты вовсе не выглядит фатальной в плане прогноза на будущее, однако требует сознательного компенсаторно-повышенного внимания государства к проблемам безопасности и выживания всей русской цивилизации. Первый аспект подобной заботы — внутренний, касающийся жесткого сдерживания нелегитимного насилия внутри страны, в том числе и тех видов насилия, которые принято связывать с «диким капитализмом». По итогам прошедшего года получается, что в стране не только нужно, но и можно соблюдать законы. Даже если твой доход значительно выше среднего. После всего, что до сих пор, в течение целого десятилетия, творилось в стране, имеющей столь богатый опыт «наслаждения» анархией, предлагать нации согласиться с итогами учиненного насилия — это все равно как предложить спасшимся из Освенцима евреям возвратиться в газенвагены, по меткому выражению одного колумниста. Нация может этого, мягко говоря, не понять, после чего ее моральный уровень может опять покатиться вниз, инстинкт самосохранения совсем угаснуть, а тяга к самобичеванию и самоистреблению, соответственно, резко возрасти.

Есть и другой аспект отечественной уязвимости — внешний. «Врожденная иммунная недостаточность» может также служить провоцирующим фактором агрессии, триггером внешней атаки. Учет этого обстоятельства требуется при анализе влияния на страну современных локальных конфликтов, например иракского. Прогноз таков (свежий доклад ФПИИ), что и в случае успеха послевоенного урегулирования, и в случае его провала возникнет во многом новая стратегическая ситуация — как в глобальном масштабе, так и в отдельных регионах. Данное утверждение, однако, ведет, независимо от намерений авторов конкретного доклада, к выводу, что способность воздействия страны на международную среду в нужном для себя русле в принципе зависит от способности выигрывать локальные конфликты. Международная система конфигурируется от одного локального конфликта к другому, оставаясь стабильной в промежутках между ними. Стране необходимо научиться выигрывать локальные конфликты — либо правила мировой игры могут оказаться в какой-то момент несовместимыми с ее существованием. А для этого мало политической воли. Нужны «спецсредства».

Кроме оружия устрашения или сдерживания, сам смысл которого состоит в том, что о его наличии известно неприятелю, очевидно, необходимо еще и «оружие внезапности», о наличии которого потенциальный неприятель не догадывается и смысл которого состоит в том, что именно оно призвано обеспечить победу в локальных войнах. А сделать так, чтобы противник не знал, чего от тебя ожидать, можно только в случае уверенного отрыва в определенной технологии, иначе не будет фактора внезапности. Другими словами, создать «оружие внезапности» можно только в том случае, если обладаешь технологическим отрывом. Технологический отрыв в определенной области нужен как раз для того, чтобы позволить стране обновлять «оружие внезапности» в промежутках от одного конфликта к другому и таким образом максимизировать свои шансы в каждом последующем конфликте.

Из этого также следует, что придется выбрать ограниченное количество направлений, в которых есть шанс захватить лидерство и его удерживать. Эти направления, естественно, обязательно должны иметь отношение к строительству новой системы безопасности. В наличии, кстати говоря, имеется не так-то много вариантов. При том, что территория страны имеет тенденцию к сокращению уже около 150 лет, а на морских направлениях господствуют другие государства, только космическое пространство предоставляет практически неограниченный рубеж обороны, позволяя компенсировать недостаточную стратегическую глубину и слишком высокую «кучность» сухопутных оборонительных рубежей. Подобно тому, как морские державы выносят свои армии в океан и на зарубежные базы, величайшая сухопутная держава может сделать это в космосе, используя космические направления для проекции своей национальной воли.

Развертывание эшелона проекций силы из космоса избавит страну от необходимости развертывать систему удаленных баз и нести экономические издержки в виде помощи странам-саттелитам — прилипалам, которые со временем превращаются в надоедливых попрошаек и экономических шантажистов. Вместо этого каждый цент, истраченный на «космический меч», пойдет не в карманы иноземным «беям», а опять же — на технологическое развитие самой страны. И пускай другие, если хотят, выбрасывают миллиарды на подкормку коррумпированных режимов.

Кстати, этим «другим» тоже вскоре придется выбирать, какие национальные технологии сделать «фаворитами», а какие отдать «на откуп» другим нациям. По поводу американской программы полета на Марс впору сказать, что, похоже, Америка претендует на чемпионское звание слишком во многих «видах спорта». Такую оценку разделяют ряд американских обозревателей. Так, один американский ученый из Чикагского университета заявляет в «Вашингтон пост»: «Невозможно вести войну, снижать налоги — к тому же экономика находится в стагнации — и при этом тратить миллиарды долларов на космические полеты». Еще больший скептицизм по поводу перспектив американской космической программы начинает одолевать, когда читаешь данные Международного валютного фонда, которые говорят о том, что внешний нетто-долг США достиг 40% национального продукта. Как говорится, поживем — увидим, куда с такими долгами Америка долетит.

Нанотехнология — другая перспективная отрасль, которая также открывает широкий простор для развития технологий безопасности. «Умный порошок», о создании которого уже некоторое время говорят, позволит вести слежку за террористами, где бы они ни находились. Об этом средстве говорилось, например, на израильском форуме по проблемам национальной безопасности, который недавно прошел в Герцлии. Если заглянуть чуть дальше — такой порошок, состоящий из нанороботов, позволит наносить неожиданные и координированные удары по неприятелю, эффект которых сравним с оружием массового поражения. В том же государстве ведутся разработки по созданию наноспутников, которые можно сравнительно дешево и в больших количествах доставлять на орбиту, но которые функционально не будут значительно уступать полноразмерным системам.

У страны, хотя бы на шаг опережающей других в определенной технологии, появляется шанс конвертировать это преимущество в деньги, возвращая сделанные затраты. Для технологий безопасности такая конверсия весьма сложна и не ограничивается продажей вооружения. Технический задел повышает шанс на выигрыш в локальном конфликте, значит, он повышает шанс на конфигурацию отношений международного обмена в нужном для нации русле. Что бы ни говорили о системе современного международного обмена, она — такая, какая есть, только потому, что всякая попытка ее изменить наталкивается на подкрепленную средствами безопасности решимость ее защитить со стороны выигрывающих от нее наций. Эту решимость можно сломить, только имея в запасе превосходящую технологию безопасности.

Комментарии (0) [Ответить]

Последние сообщения

Компромат.Ru ® Форум

Весь сор в одной избе

Сумма технологии

Последние сообщения

Компромат.Ru ^® Форум